Мартин Бут - Жизнь мага. (Биография Алистера Кроули)

В течение нескольких дней Кроули активно работал. Он писал, проводил ритуалы, занимался магическим сексом с Лией и Нинетт, совершал альпинистские восхождения, гулял по горам, рисовал и строил планы. Кроме того, он принимал впечатляющий коктейль из наркотиков как в магических, так и в медицинских целях. Впервые за долгое время Кроули чувствовал удовлетворение. В авто­биографии он писал об этом периоде так: "Меня не заботило общественное мнение. Меня не волновала слава или успех. Я был абсолютно счастлив в моём уединении. Я располагал всем своим временем и мог посвятить его работе. Мне ничто не мешало, не было ничего, что могло бы служить для меня искушением или отвлечь меня: Чефалу — это воплощение моих представлений о рае".

За несколько последующих лет Кроули создал удивительное количество литературных и магических трудов. Он исследовал всевозможные магические вопросы, редактировал свои эссе, вёл подробные дневники, составил комментарий к "Книге Закона" и переделал третью часть "Книги четвёртой". Помимо всего этого, он вёл переписку с сотнями людей по всему миру. Он собирался даже снова начать печататься за собственные деньги и подумывал о покупке ручного пресса, чтобы самому печатать собственные тексты, которые продавались бы по десять гиней каждый, а также литографии. Тем не менее план был отвергнут: должно быть, Кроули понял, что издаваться за свой счёт практически означает выбрасывать деньги на ветер.

Когда Кроули был свободен от литературных и магических занятий, он рисовал. С технической точки зрения его работы по-прежнему относились к наивному искусству, однако они стали более интересными и тонкими: практикуясь в живописи, Кроули приобрёл определённые навыки. Не все его картины были выполнены на холсте или дереве. Он начал покрывать росписями стены дома. Неко­торые из этих изображений представляли непристойные сцены сексуальной магии. Среди них было изображение бога Пана, совершающего акт мужеложства с каким-то человеком, причём семя Пана попадает на присутствующую здесь же Алую Женщину. Другие изображения были описаны Кроули в его дневнике, в том числе женщина со светлыми волосами и её любовник-негр, девять любовников самых разных видов, за которыми наблюдает пятнистая собака, а рядом стоит миска с фантастическими рыбами, длинноногие лесбиянки и девушка-таитянка с любовником-евразийцем. Эти эротические картины должны были приучить посетителей дома к тому, что секс имеет на его территории самое важное значение. "В Аббатстве Телемы в Чефалу, — писал Кроули, — секс изучается научным , образом без стыда и без всяких ухищрений. Все виды страсти подвергаются физиологическому апробированию; любые действия разрешены, если они не причиняют вреда другим; любые действия одобряются, если они не приносят вреда тому, кто их совершает. Эта свобода, цель которой далека от того, чтобы разжигать сладострастие, разрушает одержимость сексом". В противоположность легенде, которая распространилась по поводу дома в Чефалу, далеко не все настенные росписи были эротическими. Многие из них изображали вымышленные пейзажи или запечатлевали образы, увиденные Кроули во сне.

А поскольку сны Кроули по большей части носили на себе отпечаток влияния наркотиков, которые он принимал, цвета на этих картинах были чаще всего яркими и чистыми.

Время от времени Кроули на поезде отправлялся в Палермо, где делал покупки, встречался с проститутками или добывал наркотики у наркоторговца Аматоре, с которым он познакомился. Иногда Кроули оставался на ночь в "Отель де Пальм", а иногда, хоть и гораздо реже, садился на корабль и плыл в Неаполь, чтобы провести день-два с местными проститутками. Как бы ни был он счастлив в Чефалу, всё же иногда ему становилось скучно с его двумя женщинами и их шумным потомством. Кроме того, атмосфера в доме накалялась их взаимной ревностью.

Нинетт ревновала к Лии с самого начала, но Лия и сама была по натуре ревнива. Она приходила в ярость, если видела, что Кроули обратил внимание на другую женщину, а Нинетт, по меньшей мере однажды, угрожала Кроули одним из заряженных револьверов, которые были разложены по всей вилле на случай нападения со стороны сицилийских бандитов, если бы те решили спуститься с холмов. 20 апреля Кроули намеревался провести обряд магического секса с Лией и Нинетт, которых именовал соответственно Первой Наложницей Зверя или Алой Женщиной и Второй Наложницей. Во время церемонии женщины начали ссориться. Нинетт выбежала из дома в слезах. Кроули бросился за ней. Обыскав склон горы, он примерно через час нашёл её и привёл домой, где они обнаружили опьяневшую от коньяка Лию. Обе женщины, одинаково распалённые ревностью друг к другу, снова принялись ссориться. Кроули не стал вмешиваться и успокоил себя, закурив опиумную трубку.

На следующий день о ревности временно забыли, потому что всех обеспокоила Пупэ. Ребёнок перестал есть и чахнул день ото дня. Кроули, очень обеспокоенный здоровьем девочки, телеграфировал в Неаполь, чтобы ему прислали лекарство от желудочных колик. Он снова и снова проверял гороскоп своей дочери, но не находил там ничего утешительного. Нет никаких сомнений в том, что Кроули любил ребёнка: он даже писал об этом в своём дневнике. Однако сейчас он не знал, что предпринять, чувствуя собственное бессилие перед лицом её болезни.

Тем временем для двух маленьких мальчиков жизнь была сплошным развлечением. Они бегали по вилле и её окрестностям, ласково называли Кроули Старым Зверем и ходили с ним купаться, гулять и лазать по скалам. Идея Кроули о раннем образовании была направлена на то, чтобы побудить мальчиков обнаружить их собственные устремления. Кроули был убеждён, что очень важно позволить ребёнку развить собственную индивидуальность, которую формальное образование стремится подавить. Ребёнку следует давать как можно больше интеллектуальных стимулов, но, нельзя силой заставлять его реагировать на них. Кроули считал, что нет смысла в целенаправленном обучении, но, если ребёнок проявляет к чему-нибудь любопытство, предмет его интереса должен быть разъяснён ему во всех подробностях. Обоим мальчикам разрешалось от начала до конца присутствовать при ритуалах сексуальной магии, что, по мнению Кроули, должно было искоренить любые сексуальные комплексы, которые могли зародиться в их детских душах.

Кроули утверждал, что поскольку мальчики имели возможность удовлетворить любое своё желание, они никогда не плакали, не лгали и не путались под ногами; тем не менее он иногда сам бежал от них, пресытившись обществом женщин и детей. Альма, сестра Лии, была другого мнения. Она считала мальчиков маленькими дикими демонами, которые если когда-нибудь и обнаружат свои истинные желания, неизбежно окажется, что эти желания отвратительны. Ханси в возрасте пяти лет уже пристрастился к курению и называл себя Зверем номер 2.

Вскоре на виллу начали прибывать первые посетители. Жизнь в Чефалу показалась им невероятно свободной — и несущей освобождение, — но в то же время строго контролируемой проводимыми ритуалами. Большинство приезжих проводило время за чтением, прогулками, купанием, приёмом наркотиков и занятиями сексом, как магическим, так и обыкновенным. В доме царил беспорядок. Дети бродили, где им заблагорассудится, собаки (в том числе та, которую недавно приобрёл Кроули, назвав её по своему капризу Сатаной) входили в дом и выходили из него без всякого присмотра, на полу валялись бутылки вперемешку с ритуальными принадлежностями. Неудивительно, что эконом, нанятый из местного населения, набожный католик, подобно большинству жителей Сицилии, не задержался в доме надолго. После того как он ушёл, за домом уже никто не следил. Еды хватало, чтобы насытиться, э она была плохого качества, потому что никто не хотел готовить на всех. Процесс поиска своих истинных желаний э включал составления графика дежурств по дому.

Существовал разработанный Кроули курс обучения, оторый посетители и жильцы дома должны были пройти, но большинство людей игнорировало его или относи-ось к нему чисто формально. Членам А.-.А.-, позволялось э время церемоний облачаться в свои магические одеяния, но все остальные должны были носить просторные плащи1 ярко-голубого цвета с капюшонами и широкими рукавами, похожие на академические мантии. Если в таком одеянии человек поднимал руки и держал их горизонтально, его силуэт должен был напоминать букву "Т". Мантии имели алую подкладку и подпоясывались золотыми кушаками. Мужчинам предписывалось брить головы, оставляя лишь одну прядь волос на лбу, как это делал Кроули, женщины должны были красить волосы хной. Каждый обязан был вести персональный магический дневник, читать который позволялось всем.

День начинался с рассветом, когда Лия била в гонг, созывая всех на богослужение, посвященное Ра, Солнцу. Магическая молитва предшествовала завтраку, который состоял из козьего сыра, хлеба и кофе и проходил в тишине. Молитва, которую Кроули называл Молитвой Воли, звучала так: "Делай что желаешь — таков весь закон. Что такое Желание? Вот моё желание есть и пить. Для чего? Чтобы этим укреплялось моё тело. Для чего? Чтобы я мог выполнить Великий Труд. Любовь — это Закон, любовь по желанию. Принимайтесь за еду!" Остаток дня проходил в свободном режиме, если не считать ритуалов, проводимых в определённое время, а также молитв, возносимых к Ра в полдень, вечером и в полночь. Время от времени Кроули проводил Гностическую Мессу, во время которой каждый выпивал бокал вина и ел Пирожные Света. Обедали в полдень, а ужин подавался перед самым закатом солнца, после чего читали "Книгу Закона". Вино подавали часто, и, в отличие от еды, оно всегда было превосходного качества.

В дополнение к обычным занятиям на открытом воздухе Кроули изобрёл новый вид спорта, которым можно было заниматься во внутреннем дворе виллы. Он назывался Игрой Телемы. Играли футбольным мячом, а правила игры слегка напоминали игру в пятёрки. При этом внутренний двор размечался точно так же. К мячу разрешалось прикасаться любой частью тела, а сама игра была очень быстрой и утомительной.

Наркотики в Аббатстве Телемы были, разумеется, в открытом доступе. Кроули учил, что единственный способ освободиться от пристрастия к наркотикам — это принимать их по собственному желанию и подчинить их себе при помощи Воли. В противоречие позднейшим утверждениям прессы в Аббатстве не проводились оргии с наркотиками, но кокаин и гашиш имелись в изобилии. Каждого, с кем случалась передозировка, Кроули наказывал за злоупотребление наркотиками, тогда как их нужно было лишь использовать для собственного духовного роста.

Несмотря на такое достаточно спокойное отношение к употреблению наркотиков и злоупотреблению ими, Кроули был очень обеспокоен проблемой наркотиков, но хранил это беспокойство глубоко в себе. Причиной волнений Кроули была развившаяся у него зависимость от героина. Он знал, что попал на крючок, и испытывал в связи с этим фактом одновременно стыд и раздражение: он нередко пытался порвать с пагубной привычкой, но каждый раз с новой силой к нему возвращалась астма, и он снова брался за героин, чтобы облегчить свои страдания. При всём этом, однако, он не перестал давать героин другим. В мае 1920 года Лия, когда у неё поднялась температура, получила от него дозу, которая должна была помочь ей уснуть. Ещё через два месяца Кроули упоминает в дневнике, что принял дозу героина, чтобы составить компанию Лии.