Ошо Бхагаван Шри Раджниш - Не-ум - Цветы вечности.

Индуист Ачарья Тулси старается получить запрещение правительства на эти две книги, которые только что опубликовали, ведь сам он замешан в гомосексуализме. Фактически, если бы у индийского правительства было хоть какое-то мужество, первым делом ему следовало бы потребовать, чтобы все эти монахи - к какой бы религии они не относились - были тщательно обследованы, поскольку, вероятнее всего, их вековые извращения привели к положительной реакции на СПИД. Это, похоже, их единственный положительный вклад миру!

Сутра Маниши:

Любимый Бхагаван...

Тебе придется учиться, Маниша, не называть меня этим гадким именем. Я просто твой друг. Это как раз то, что было пророчеством Гаутамы Будды: "Мое имя через двадцать пять столетий, если мне удастся найти посредника, будет Майтрея Гаутама Будда". Майтрея - значит друг. Отныне и на дальнейшее тебе придется изменить свою прежнюю привычку.

Я твой любимый друг. Можешь звать меня "Любимый Будда", - что просто означает "пробужденный". Но мы должны распространить по всей земле мое денонсирование "Бхагавана". Фактически, просто однажды я взял на себя отменить его. На это я не имею никаких прав, но у меня есть полное право не называть себя Бхагаваном.

Итак, сутра:

Однажды Кьезан спросил монаха: "Откуда ты прибыл?" Монах ответил на это: "Из Юшу".

Тогда Кьезан спросил его: "Хотелось бы узнать что-то интересное о Юшу; какая там цена на рис?"

Это особые средства дзэна. Кьезан провоцирует монаха, задавая этот вопрос; он спрашивает, помнит ли тот прошлое, которого больше нет, деревню Юшу и тамошнюю цену на рис. Но монах доказал, что он равен Кьезану.

Когда Кьезан спросил: "Хотелось бы узнать что-то интересное о Юшу; какая там цена на рис?.. "

Монах ответил: "Когда я добирался сюда, проходя городским мостом, то нечаянно наступил на балки моста, сломав их".

Это старые, очень древние слова Будды: когда вы переходите мост, ломайте его, потому что нет пути вернуться.

В другой раз Кьезан стирал свою одежду и Танген спросил его: " Что нам следует делать в этот момент?"

Кьезан ответил: "Куда мы будем смотреть в этот момент? "

Кьезан говорит: "Узнай, есть ли здесь какие-нибудь мосты, связывающие тебя с прошлым, и сломай их. Будь независим от прошлого, будь прямо здесь и сейчас в этот миг". За исключением этого нет дзэна, нет Гаутамы Будды, нет религии, нет сущностного и экзистенциального переживания жизни, любви, этого огромного космоса. Отделись от прошлого и отделись от будущего. Пребывая в этом небольшом и неподвижном моменте, ты тоже будда.

Танген не ответил. Танген не отвечает, это способ приятия будущего. Кьезан не стирает свою одежду ни в прошлом, ни в будущем, он существует непосредственно здесь и сейчас; нет никакого

Кьезана, есть только стирка одежды.

Еще когда-то Кьезан увидел снеговика и, указывая на него, сказал окружавшей его группе монахов: "Есть ли что-нибудь белей, чем это?"

Его монахи ничего не ответили на это.

Они не смогли понять, что то, о чем спрашивает Кьезан, не имеет ничего общего со снеговиком; все они фантазеры. А он говорит: "Если есть снеговик, - а он должен быть чисто белым, снежно-белым, - то есть ли что-нибудь белей?"

Есть! Само ваше существо. Ничто не может быть белее, более сияющим, чем само ваше собственное существование.

Исса написал:

Там, где люди, вы обнаружите мух и будд.

Весь этот космос включает в себя все. Если вы находите человеческие существа, вы найдете мух. Исса говорит: "Найти будд среди вас так же просто, как найти мух". Будда не вступает ни в какую игру, связанную с поиском превосходства. Будда разбивает все игры, что были изобретены всеми традициями и религиями - игры вокруг Бога, игры вокруг ада, игры вокруг добродетели, игры вокруг греха, - все это просто искусственные игры. Будда просто хочет, чтобы .вы были совершенно свободны от искусственных проекций.

Будьте простыми и здесь. Пусть звезды осыпают вас, и пусть лотосы цветут в вашем существе. Вы не нищие; вы несете в себе все великолепие существования; просто вы не заглядывали внутрь.

Будда свел религию к ее истинной сущностной простоте. Это и есть его вклад; он поднял бунт против всех традиций, против всех глупых суеверий.

Если я позволяю ему пользоваться моими руками для своих жестов, то это только из-за его бунтарства. Конечно, я собираюсь очистить его бунтарство - за двадцать пять веков накопилось слишком много пыли. Под пылью зеркало совершенно чистое.

Маниша спросила:

Мы слышали, ты был очень болен. Ты не расскажешь об атом?

Нет, Маниша. Болеть - это уже достаточно. Рассказывать об этом - болеть еще больше. И запомните, мое тело может болеть, я же никогда не болен. Я наблюдаю все - все, что происходит. Я буду наблюдать .свою смерть, как наблюдал свою жизнь. Это и есть мое простое учение для вас.

Перед Сардаром Гурудайялом Сингхом...

Это очки для великой Авирбхавы. (Он протягивает свои очки и приглашает Авирбхаву на подиум. Она удивлена и взволнована, ее растерянная реакция приводит в восхищение всю аудиторию, которая разражается смехом и аплодисментами..)

Да, великая, надень их! Все хотят посмотреть.

Джуди вернулась из своего медового месяца и болтает со своей подругой Дианой.

- Ну? - спрашивает Диана. - Каким же был ваш медовый месяц ночью?

- О, Диана!- восклицает Джуди. - Это было ужасно. Всю ночь - вверх- вниз, внутрь-наружу, вверх-вниз, внутрь-наружу. Никогда не бери комнату рядом с лифтом!

Эдгар и Луиза Снодграсс - христианские миссионеры в Африке. Они были пойманы туземным племенем каннибалов и находятся в огромном котле с водой. Оба перепуганы и уже ни на что не надеются. Вдруг Эдгар начинает хихикать.

- Над чем ты можешь смеяться в такой момент? -потрясение спрашивает Луиза.

- Эти ублюдки еще не знают, - ухмыляется Эдгар, - а я только что помочился в их суп!

"Пиво Смутца" - официальное имя победителя телевизионного конкурса лозунгов, посвященных пиву Смутца.

А победитель - Герберт Фаин со своим победным лозунгом: "Пиво Смутца - как любовь в каноэ".

Фаин выходит на сцену и получает чек на десять тысяч долларов. Представитель фирмы жмет Фаину руку и говорит:

- Это замечательный лозунг, мистер Фаин. Пожалуйста, скажите нашей национальной аудитории, почему вы чувствуете, что пиво Смутца - это как любовь в каноэ.

- Точно, - говорит Фаин. - Это вроде занятий любовью в каноэ, потому что пить это пиво - все равно, что трахаться рядом с водой!

Теперь, Ниведано...

Ниведано...

Будьте безмолвны.

Закройте глаза.

Почувствуйте свое тело совершенно застывшим.

Теперь загляните внутрь

с полным своим сознанием

и страстным желанием,

как будто это последний миг вашей жизни.

Полнота сознания и такая настоятельность

обязательно приведут вас

к самому истоку вашего существа.

Внезапно вы исчезли с периферии

и восседаете глубоко у центра,

как Гаутама Будда.

Ливень цветов, свежий ветерок,

бодрящий аромат, открытое небо, полное звезд,

чувство вечности.

Знать это все и есть знать.

Проясни это, Ниведано...

Расслабьтесь.

Становитесь свидетелем тела и ума.

Вы не тело, вы не ум,

вы просто чистый наблюдатель, свидетель.

Это свидетельствование -

истинная сущность экзистенциальной религии.

Это не явное учение, это участие Гаутамы Будды,

его собственное переживание вечного,

дающее вам свободу от тела и ума.

Аудитория Будды внезапно стала озером сознания;

личности исчезли, нет даже ни единой ряби на озере.

Собирайте так много океанического переживания,

как это возможно.

Вы должны привести будду назад с собой.

Вы должны жить буддой в своем ежедневном опыте.

Ниведано...

Возвращайтесь,

но возвращайтесь как будды,

с той же грацией,

с той же радостью. Посидите несколько минут,

вспомните, где вы побывали,

кто вы есть на самом деле.

- О'кей, Маниша?

- Да, Будда.

ОБЪЕДИНЕНИЕ ДВУХ БУДД

Любимый Будда,

По одному поводу, когда монах спросил Кьезана о смысле прихода Бодхидхармы с Запада, Къезан нарисовал круг в воздухе и поместил иероглиф Будды внутри него. Это лишило монаха дара речи.

В другой раз Къезан обитал в храме Секитэ в Кошу. Монах подошел к нему и сказал: "Учитель, тебе известны китайские иероглифы?"

"Насколько подобает моему положению", - отозвался Кьезан.

Тогда монах обошел вокруг Къезана один раз против часовой стрелки и спросил его: "Что это за иероглиф?"

Къезан нарисовал иероглиф числа десять. Тогда монах прошелся вокруг него по часовой стрелке и спросил, что это был за иероглиф.

Кьезан изменил фигуру десять (которая выглядит как знак плюс) в свастику.

Тогда монах нарисовал круг и, сделав вид, что держит его обеими руками, спросил Кьезана: "Что это за иероглиф?" - на что Кьезан нарисовал круг вокруг свастики.

Тогда монах представился Расикой - последним из тысячи Будд нынешней кальпы, что Кьезан прокомментировал: "Правильно! Это и есть то, что все Будды сохранили, - ты тоже, я тоже. Береги это!"

Маниша, я чувствую такую легкость - просто отбрасывая единственное слово. Я чувствую, что как лебедь могу лететь к вечным снегам Гималаев. Это небольшое слово я выбирал как вызов всему прошлому этой страны. Тридцать лет я носил это слово. Здесь столько индуистских ученых мужей, шанкарачарьев, джайнских монахов - никто из них не отважился оспаривать это слово. Быть может, они осознавали, что обвинять меня за это слово послужило бы разоблачением всей индуистской структуры общества, которая является безобразнейшей в мире. Но человек, который написал Манусмрати пять или, возможно, семь тысяч лет назад, все еще правит умами индийцев. Его называли Бхагаван Ману, потому что он создал мораль и характер индийского общества. Индийское общество является одним из наиболее духовно порабощенных обществ в мире. Его рабство - в его кастовой системе. Кастовая система - это самое безобразное, что вы можете представить. Она также отмечает женщину как низшее создание, духовно неспособное быть просветленным.

Гаутама Будда восстал против кастовой системы; это было его великое преступление.

В его присутствии невозможно было спорить с ним. Он был человеком не довода, а экзистенциального присутствия. Ученые мужи, пандиты, брамины приближались к нему, но самой его атмосферы было достаточно, чтобы успокоить их. У них не доставало смелости спрашивать этого человека, с голыми руками восставшего против самого древнего общества в мире. Именно из-за этого я вижу Гаутаму Будду как единственного человека во всей человеческой истории, который знал, что такое свобода.