Ричард Кавендиш - Черная Магия.

Это была первая из основных стадий Великого Делания - так называемое нигредо, или почернение. Ее именовали "Черной Вороной", "Головой Вороны", "Головой Ворона" и "Черным Солнцем", а символами ее служили гниющий труп, черная птица, черный человек, царь, убиваемый воинами, и мертвый царь, пожираемый волком. К моменту завершения стадии нигредо каждый адепт продвигался различными путями. Один простой метод заключался в нагревании меди с серой: в результате получалась черная масса сульфида меди - "Первоматерия". Черная и зловонная гниющая Первоматерия заключала в себе потенциал великолепного Философского Камня, и многие алхимики обозначали этап нигредо словами из Песни Песней Соломона: "Дщери Иерусалимские! черна я, но красива".

Путрефакция была обязательной стадией Великого Делания, ибо гниение считалось непременной предпосылкой жизни. Полагали, что зерно, упавшее в землю, умирает и сгнивает, благодаря чему высвобождается искра жизни и появляется новое .растение (этот процесс отражен в аркане Таро Смерть). В античную эпоху и в средние века верили, что лягушки зарождаются в гниющей грязи, пчелы и другие насекомые - в разлагающихся трупах животных, осы - в трупах ослов, жуки - в трупах лошадей, саранча - в трупах мулов. В более широком смысле смерть - необходимое условие возрождения, как реального, так и символического. В связи с этой идеей алхимики цитировали святого Павла: "Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет", - и далее: "Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное". Кроме того, они могли ссылаться на авторитет самого Христа: "...если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее, а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную" . Нигредо - это "малая смерть" посвящения в мистерии. Идея эта, по-видимому, зародилась еще в доисторические времена. У австралийских аборигенов, например, колдун в ходе инициации должен испытать во сне смерть и возрождение. Алхимик на стадии нигредо находится "в материнской утробе" и полностью замкнут на себе. Он претерпевает мистическую "смерть", которую адепты отождествляли с меланхолией - состоянием беспомощности и отверженности, духовного гниения, в ходе которого искра жизни покидает тело и душу (аркан Таро Повешенный). Изначальное "я", или Первоматерия, гибнет в черной агонии нигредо. Часто проводили параллель между нигредо и Распятием, после которого Богочеловек воскрес для жизни вечной. "Смерть" алхимика - это распятие в смысле состояния "подвешенности" среди страданий. Символом ее служила пригвожденная к кресту змея ("...и как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому" ).

Итак, алхимик "умирает", сгнивая в меланхолической слизи. Но постепенно начинается процесс целительного просветления: на него снисходит "философская ртуть" - истинное вдохновение, искра Божия. Испарения, выделившиеся во время путрефакции. витают над черным материалом в сосуде, как Дух Божий витал над темными водами в начале Книги Бытие. Проникая в Первоматерию, они одушевляют ее и создают эмбрион, из которого должен будет вырасти Философский Камень. Этот процесс описывали как алхимическую мессу. Текст мессы написал Николае Мельхиор - астролог венгерского короля, живший в начале XVI века; однако параллель между Великим Деланием и пресуществлением хлеба и вина в плоть и кровь Христову во время католической мессы проводил не только он, но и многие другие алхимики. Мельхиор писал: "Затем появится на дне сосуда могучий Эфиоп - черный, обожженный, лишенный цвета, совершенно мертвый и безжизненный". "Эфиоп" - это черная Первоматерия. "Его следует похоронить, смочить его же собственной влагой и медленно прокаливать до тех пор, пока он не восстанет в сияющем облике из лютого пламени. ...Созерцай чудесное возрождение, обновление Эфиопа! ".

Само собой, при нагревании сосуда испарения (дух) конденсировались в жидкость, которая насыщала Первоматерию. Это была алхимическая "купель возрождения"; алхимики называли этот процесс рождением "от воды и духа" ("...если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия... если кто не родился от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие" ). Когда дух воссоединялся с Первоматерией, из водянистого материала в сосуде кристаллизовалось белое твердое вещество. Это был процесс коагуляции, или "сгущения", соответствующий появлению суши среди вод на третий день Творения. Рипли говорил, что на данном этапе соединялись друг с другом элементы, образующие Камень. Полученное белое вещество представляло собой Белый Камень, или Белую Тинктуру, способную обратить любой материал в серебро. Образование Белого Камня являлось второй основной стадией Великого Делания - стадией альбедо, или побеления; алхимики соотносили это вещество с белым камнем из Книги Откровения Иоанна (2:17):

"...побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает".

Вопреки постоянно повторяемому правилу "nihil extraneum", "ничего извне", некоторые алхимики ради получения Белого Камня не останавливались перед добавлением новых ингредиентов на данном этапе. В сосуд могли помещать немного серебра со ртутью, мышьяком, сурьмой или оловом, благодаря чему поверхность материала в сосуде белела. Другой метод приводится в средневековом трактате "А11еgoria Меrlini" ("Аллегория Мерлина"), где Великое Делание описывается в аллегорической форме повести о некоем короле (исходный материал Делания), который выпил так много воды, что члены его переполнились жидкостью (солюция), и почувствовал, будто распадается на части (сепарация). Врачи велели королю находиться в жарко отапливаемых покоях, но, посетив его еще раз, обнаружили, что он умер(нигредо). Тогда врачи взяли тело короля, измельчили его в порошок, промыли и высушили. К этому порошку они добавили одну часть каменной соли и две части селитры и растерли его с небольшим количеством льняного масла, чтобы получилась паста. Пасту они поместили в тигель с отверстиями, а под ним поставили другой тигель. Затем, разведя огонь, они подогрели и растопили пасту, так что жидкость вытекла в нижний тигель. Король воскрес и восстал из этого тигля исцеленным .Белый Камень - это новое "я", новорожденная суша, явившаяся из вод, символ мира, невинности, счастья и свободы от противоречий. Серебро - металл Луны; Белый Камень сияет в глубине существа алхимика, подобно луне на ночном небосводе, обращая всю тьму в серебро. С этого момента начинается третья и последняя основная стадия Великого Делания, ведущая к рубедо - красной заре, возвещающей восход солнца во всем его великолепии и ослепительный свет нового дня. Получив Белый Камень, алхимик переходит к этапу цибации ("вскармливания"): материал в сосуде "умеренно питают молоком и мясом". Взращивание эмбриона Камня уподобляется вскармливанию младенца; не исключено, что на данном этапе все-таки полагалось добавлять в сосуд новые вещества, хотя утверждать с уверенностью это невозможно. Герхард Дорн, ученик Парацельса, советовал на поздних этапах Делания вносить различные добавки, в том числе человеческую кровь, чистотел и мед. Кровь должна была насытить Камень жизненной силой. Чистотел наделял его весельем м хорошим настроением, ибо считалось, что это растение исцеляет от куриной слепоты, а по аналогии - и от меланхолии, от "потемок" угрюмости. Мед символизировал радости жизни, а также служил консервантом. Вплоть до относительно недавнего времени это было единственное вещество, использовавшееся как источник сладости. А в древние времена мед использовали дня бальзамирования тел покойников, ибо он препятствовал гниению. Дорн утверждает, что мед-сладость бытия - может при некоторых обстоятельствах превратиться в смертельный яд, но чистотел, дарующий ясное зрение, по-видимому, служил в этом случае противоядием.

Химические и психологические аспекты завершающих процессов Великого Делаиия, от сублимации до проекции, легче рассматривать по отдельности. В ходе этих процессов алхимик постепенно снабжал "растущий" Камень качествами, которыми тот должен будет обладать в итоге Делания, - абсолютной чистотой и стабильностью, способностью превращать неблагородные металлы в золото, а также способностью многократно умножать вес неблагородных металлов. Стадия сублимации представляла собой очищение. Твердое вещество в сосуде нагревали до тех пор, пока оно не испарялось; испарения быстро охлаждали и снова конденсировали до твердого состояния. Этот процесс повторялся несколько раз, и символами его, как правило, служили голуби, лебеди и прочие птицы, имеющие обыкновение то взлетать к небесам, то снова садиться. Целью сублимации было избавление тела Камня от грязи, в которой тот рождался при путрефакции. С этой целью материал превращали в испарения (дух), осадок выбрасывали, а "дух" снова трансформировали в тело. Солидификация паров как этап роста Философского Камня напоминает об аристотелевских испарениях, сгущающихся в недрах земли и превращающихся в металлы и минералы.

В ходе следующего этапа - ферментации - материал в сосуде приобретает желтый цвет и становится золотом. Многие алхимики утверждали, что на данной стадии следует добавить в сосуд обычное золото, чтобы ускорить естественное развитие Философского Камня до состояния золота. Не будучи еще полностью совершенным, Камень все же приобретал теперь способность трансмутировать неблагородные металлы. Он становился ферментом, закваской, способной пропитывать и активизировать неблагородный металл и подстегивать его развитие, - точь-в-точь как дрожжи пропитывают тесто и заставляют его всходить. Это качество характеризует душу Философского Камня, огненный, активный компонент, который возбуждает и оживляет неблагородный металл. Таким образом, в процессе ферментации душа Камня соединяется с уже очищенным телом. Петрус Бонус поясняет, что Камень не может изменять и окрашивать другие металлы до тех пор, пока сам он не изменится и не окрасится, "и таким образом наш Камень посредством некоего пищеварительного тепла, проявляющего его потенциальные и скрытые свойства, делается способным ферментировать, видоизменять и преображать металлы, ...как только мастер увидит, что поднимается белая душа, он должен в то же мгновение присоединить ее к телу ". На стадии экзальтации происходит последняя перемена цвета материала - рубедо, или покраснение. Судя по всему, алхимики обнаружили, что на последних этапах Делания материал в сосуде становится крайне нестабильным. Однако экзальтация должна привести все компоненты Камня в единство и гармонию, не подверженную более никаким изменениям. Душа и тело, объединенные в процессе ферментации, теперь соединялись с духом, и Камень становился стойким и стабильным. Жар в печи доводили до максимально возможной температуры, и взору взволнованного алхимика предстает то чудесное зрелище, ради которого он столько трудился в поте лица, - рождение Философского Камня, совершенного красного золота, Красной Тинктуры, или Красного Эликсира, Единого. На пятый день Творения, создав всех живых существ, кроме человека. Бог велел им "плодиться и размножаться", а позднее повторил это повеление, обращаясь к Адаму и Еве. Таким образом, новорожденному Камню недостает теперь только одного качества, которое, впрочем, уже присутствует внутри его в латентной форме, а именно - способности плодиться и размножаться, во много раз увеличивая массу неблагородных металлов. Этим качеством Камень наделялся в процессе мультипликации ("умножения") или аугментации ("приращения"). Плодовитым и плодотворным Камень становился благодаря еще одному "соитию", еще одному соединению противоположностей - королевской свадьбе души и духа, серы и ртути, короля и королевы, Солнца и Луны, красного мужчины и белой женщины, т. е. символов всех противоположностей, примиряющихся в Едином. Двенадцатый и последний этап Великого Делания, проекция, заключался в том, что Камнем воздействовали на неблагородный металл, чтобы превратить последний в золото. Обычно Камень заворачивали в воск или бумагу, помещали в тигель вместе с неблагородным металлом и нагревали. Эти последние стадии алхимического труда представляли собой несколько процедур уравновешивания и объединения компонентов Камня или присущих ему противоположностей. Разумеется, алхимики стремились к тому, чтобы привести эти противоположности в точное равновесие и примирить их между собой. "Книга Меркурия", написанная знаменитым арабским алхимиком Гебером или одним из его последователей, поясняет, что в некоторых случаях противоположности неразделимо смешивались друг с другом и уравновесить их было невозможно: