Книги по эзотерике, книги по магии, тексты по психологии и философии бесплатно.

Кастанеда - Книга 2. Отделенная реальность

- 35 -

← Предыдущая страница | Следующая страница → | К оглавлению ⇑

К тому времени ты узнаешь, где ты и что случилось с тобой; лицо отступит снова до горизонта, наберет скорость и сокрушит тебя. Лицо войдет внутрь тебя, и тогда ты узнаешь - оно было лицом олли, или оно было мной говорящим, или тобой пищущим. Смерть была пустяком все время. Мелочью. Она была крошечной точкой, затерявшейся на листах твоего блокнота. И все же, она вошла внутрь тебя с неудержимой силой и заставила тебя расшириться; она заставит тебя сделаться ровным и распространиться по небу и земле и за ними. И ты будешь подобен туману в мельчайших кристаллах, движущихся, удаляющихся.

Меня очень захватило описание моей смерти. Я ожидал услышать нечто такое отличное. Я не мог говорить ничего долгое время.

- Смерть входит через живот, - продолжал он. - Прямо через окно воли. Это место является наиболее важной и чувствительной частью человека. Это область воли и также область, через которую все мы умираем. Я знаю это, потому что мой олли приводил меня к этой стадии. Маг приспосабливает свою волю, позволяя своей смерти овладеть им, а когда он становится плоским и начинает расширяться, его непогрешимая воля берет верх и собирает туман в другого человека снова.

Дон Хуан сделал странный жест. Он раскрыл свои руки подобно двум веерам, поднял из на уровень своих локтей, повернул их, пока его большие пальцы не коснулись боков, а затем перенес их медленно вместе к центру тела над своим пупком. Он держал их там некоторое время. Его руки дрожали от напряжения. Затем он поднял их и кончиками средних пальцев коснулся лба, а затем опустил их в то же положение к центру своего тела.

Это был страшный жест. Дон Хуан выполнил его с такой силой и красотой, что я был очарован.

- Это маг собирает свою волю, - сказал он, - но когда старость делает его слабым, его воля слабеет и приходит неизбежный момент, когда он не может больше управлять своей волей. Тогда он не имеет ничего, чтобы противиться безмолвной силе его смерти, и его жизнь становится подобна жизни всех окружающих его людей, - расширяющимся туманом, движущимся за его пределы.

Дон Хуан пристально посмотрел на меня и остановился. Он дрожал.

- Ты можешь идти к кустам теперь, - сказал он. - уже послеполуденное время.

Мне нужно было идти, но я не отваживался. Я чувствовал себя, возможно, скорее нервно, чем испуганно. Однако, у меня не было больше мрачного предчувствия об олли.

Дон Хуан сказал, что это не имело значения, как я чувствую себя, если я был "тверд". Он заверил меня, что я был в полной форме и мог безопасно идти в кусты, пока я не приближался к воде.

- Это другое дело, - сказал он. - Мне нужно искупать тебя еще раз, поэтому держись подальше от воды.

Позднее он пожелал, чтобы я отвез его в соседний город. Я упомянул, что поездка будет приятной переменой для меня, потому что я был все еще слаб; мысль, что маг действительно играл со своей смертью, была совершенно ужасной для меня.

- Быть магом - это ужасный груз, - сказал он убежденным тоном. - Я говорил тебе, что намного лучше научиться "видеть". Человек, который "видит", - это все; в сравнении с ним маг - это бедный человек.

- Что такое магия, дон Хуан?

Он смотрел на меня долгое время и почти незаметно потряс головой.

- Магия - это значит приложить свою волю к ключевому звену, - сказал он. - магия - это вмешательство. Маг ищет и находит ключевое звено во всем, на что он хочет воздействовать, и затем он прилагает туда свою волю. Магу не надо "видеть", чтобы быть магом. Все, что ему надо знать, - это как пользоваться своей волей.

Я попросил его объяснить, что он имеет в виду под ключевым звеном. Он задумался на мгновение, а затем сказал, что он знал, чем была моя машина.

- Это явно машина, - сказал я.

- Я имею в виду, что твоя машина - это запальные свечи. Это ключевое звено для меня. Я могу приложить к нему мою волю, и твоя машина не будет работать.

Дон Хуан сел в мою машину. Он показал мне сделать так же, как он сам, и удобно сесть.

- Наблюдай за тем, что я делаю, - сказал он. - Я - ворона, поэтому, в первую очередь я распущу свои перья.

Он задрожал всем своим телом. Его движения напомнили мне воробья, смачивающего свои перья в луже. Он опустил свою голову, подобно птице, макающей свой клюв в воду.

- Это действительно хорошо чувствуется, - сказал он и засмеялся.

Его смех был странным. Он имел очень необычное гипнотическое воздействие на меня. Я вспомнил, что слышал такой же его смех много раз прежде. Возможно, что причиной, почему я никогда открыто не сознавал его, было то, что он никогда не смеялся подобно этому в моем присутствии.

- Затем ворона расслабляет свою шею, - сказал он и начал крутить своей шеей и тереться щеками о свои плечи. - Затем она смотрит на мир одним глазом, а потом другим.

Его голова встряхивалась, когда он утвердительно перекладывал свой взгляд на мир с одного глаза на другой. Звук его смеха повысился. У меня было нелепое чувство, что он собирается превратиться в ворону прямо на моих глазах. Я хотел отделаться смехом, но я был почти парализован. Я действительно чувствовал какую-то охватывающую силу вокруг меня. Я не чувствовал ни страха, ни головокружения, ни сонливости. Мои способности не были затронуты, по моему мнению.

- Заводи свою машину теперь, - сказал дон Хуан.

Я включил стартер и автоматически нажал на педаль газа. Стартер завращался, но зажигания мотора не было. Дон Хуан засмеялся тихим, ритмичным хихиканьем. Я попробовал включить снова: было то же снова. Я потратил, возможно, десять минут, вращая стартер моей машины. Дон Хуан хихикал все это время. Тогда я отказался и сидел там с тяжелой головой.

Он кончил смеяться и рассматривал меня, и я "знал" тогда, что его смех вводил меня в гипнотический транс. Хотя я вполне сознавал то, что происходило, я чувствовал, что я не был самим собой. В течение времени, когда я не мог завести свою машину, я был очень послушным, почти онемел. Дон Хуан как будто сделал что-то не только с моей машиной, но и со мной тоже. Когда он кончил хихикать, я был убежден, что колдовство кончилось, и стремительно нажал на стартер снова. Я был уверен, что дон Хуан только гипнотизировал меня своим смехом и заставлял меня поверить, что я не мог завести машину. Уголком глаза я видел, что он с любопытством наблюдал за мной, когда я включал мотор и неистово накачивал газ.

Дон Хуан мягко похлопал меня и сказал, что неистовство сделает меня "твердым" и, возможно, мне не нужно будет купаться в воде снова. Чем более неистовым я буду, тем скорее я смогу оправиться от моей встречи с олли.

- Не смущайся, - сказал дон Хуан. - Дави ногой машину.

Он разразился естественным обычным смехом, и я почувствовал себя смешно и глуповато засмеялся.

Через некоторое время дон Хуан сказал, что он освободил машину. И она завелась!

28 сентября 1969 года.

Вокруг дома дона Хуана было что-то жуткое. В этот момент я думал, что он спрятался где-то поблизости и наблюдал за мной. Я покричал ему, а затем собрал достаточно мужества, чтобы войти внутрь. Дона Хуана там не было. Я поставил две сумки бакалейных товаров, которые я привез, на кучу дров и сел дожидаться его, как делал много раз раньше. Но в первый раз за все годы моей связи с доном Хуаном я испугался оставаться один в его доме. Я чувствовал присутствие кого-то невидимого здесь со мной. Тогда я вспомнил, что несколько лет назад у меня было то же самое неясное чувство, что что-то неизвестное бродило вокруг меня, когда я был один. Я вскочил и выбежал из дома.

Я приехал, чтобы увидеть дона Хуана и рассказать ему, что накопленные эффекты задачи "виденья" наложили свою дань на меня. Я начал чувствовать беспокойство, неясно воспринимаемое без какой-либо очевидной причины, усталость, не будучи утомленным. Затем моя реакция на присутствие одному в доме дона Хуана вызвала во мне общую память о том, как строился мой страх в прошлом.

Страх перенес меня на несколько лет назад, когда дон Хуан навязал мне очень необычное сравнение между женщиной-магом, которую он называл "ла Каталина", и мной. Это началось 23 ноября 1961 года, когда я нашел его в доме с вывихнутой лодыжкой. Он объяснил, что у него был враг - ведьма, которая могла обернуться черным дроздом и которая пыталась убить его.

- Как только я смогу ходить, я покажу тебе, кто эта женщина, - сказал дон Хуан. - Ты должен знать, кто она есть.

- Почему она хочет убить тебя?

Он нетерпеливо пожал плечами и отказался отвечать что-нибудь еще.

Я вернулся увидеть его десять дней спустя и нашел его соверщенно здоровым. Он покрутил своей лодыжкой, чтобы продемонстрировать мне, что она в прекрасном состоянии, и приписал свое быстрое выздоровление природе гипсовой повязки, которую он сам сделал.

- Хорошо, что ты здесь, - сказал он. - Сегодня я собираюсь взять тебя в небольшое путешествие.

Затем он направил меня ехать в безлюдное место. Мы остановились там; дон Хуан вытянул свои ноги и удобно устроился на виденьи, как будто собираясь вздремнуть. Он велел мне расслабиться и оставаться совершенно спокойным; он сказал, что мы должны быть как можно незаметнее до наступления сумерек, потому что поздний вечер был очень опасным временем для дела, которым мы занимаемся.

- Каким делом мы занимаемся? - спросил я.

- Мы здесь для того, чтобы отметить ла Каталину, - сказал он.

Когда стало значительно темно, мы незаметно, мы незаметно вышли из машины и очень медленно и бесшумно вошли в пустынный чаппараль.

С места, где мы остановились, я мог разглядеть темные силуэты холмов по обеим сторонам. Мы были в плоском, красивом, широком каньоне. Дон Хуан дал мне подробную инструкцию о том, как оставаться слитым с чапаралем, и научил меня способу сидеть "в бодрствовании", как он называл это. Он велел мне подогнуть мою правую ногу под мое левое бедро и сохранять мою левую ногу в сложенном положении. Он объяснил, что подогнутая нога использовалась в качестве пружины для того, чтобы встать с большой скоростью, если это будет необходимым. Затем он велел мне сидеть лицом на запад, потому что это было направление дома женщины. Он сел рядом со мной, справа, и шепотом сказал мне держать мои глаза сфокусированными на землю, ища, или, скорее, ожидая волну ветра, которая произведет волнение в кустах. Когда волнение коснется кустов, на которые я фокусировал мой пристальный взгляд, я должен был взглянуть вверх и увидеть колдунью во всем ее "великолепном зловещем блеске". Дон Хуан действительно использовал эти слова. Когда я попросил его объяснить, что он имеет в виду, он сказал, что, если я обнаружу волнение в кустах, я просто должен посмотреть вверх и увидеть сам, потому что "колдунья в полете" имела такой необыкновенный вид, что это не поддавалось объяснениям.

Дул чистый спокойный ветер, и я думал, что я обнаружил волнение в кустах много раз. Я поднимал глаза каждый раз, готовясь к трансцендентальному переживанию, но я ничего не видел. Каждый раз, когда ветер раздувал кусты, дон Хуан энергично ударял ногой по земле, поворачиваясь кругом и двигая руками, как будто они били. Сила его движений была чрезвычайной.

- 35 -

← Предыдущая страница | Следующая страница → | К оглавлению ⇑

Вернуться
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _